| |||
|
|
Ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы,
и тайного, что не было бы узнано. (Библия, Мат.,10-26) |
|
В одном старом-престаром доме издавна жило одно семейство.
Сколько уж поколений сменилось, а дом все продолжал нести свою службу. Была там просторная зала с большим камином. В лихую военную годину влетела в дымоход бомба и чудом не разорвалась в камине. Ее, конечно, убрали, но с тех пор им больше не пользовались, загородив его тяжелой искусного литья решеткой. Все же раз в 2-3 года приглашали трубочиста привести в порядок дымоход. Однажды в один из Сочельников хозяину старого дома пришла в голову мысль: развлечь гостивших у него племянников неожиданным появлением Вайнахтсмана * из камина. Он предварительно наполовину отодвинул чугунную решетку, замаскировал мешок с подарками у задней стенки камина – не было смысла тащить его через дымоход, а сам в костюме рождественского деда пробрался по трубе. Как раз этой осенью дымоход опять почистили. Зала была празднично убрана. Посередине красовалась огромная елка, во всех шарах которой отражались пляшущие язычки пламени свечей. Особенно красивый старинный канделябр стоял на каминной полке. Его и зажигали-то, пожалуй, раз в год, в сочельник. Тогда же заводили и стоявшую тут же старинную музыкальную шкатулку с рождественскими песенками. Веселье было в самом разгаре, когда из камина показался Вайнахтсман. Радостный ребячий визг, изумленные вскрики сестры и матери напомнили хозяину дома далекое безоблачное детство, волнующее ожидание подарков, чудесный запах корицы, любимые руки бабушки, нежно пытающиеся сделать пробор в его вихрастой кудрявой шевелюре. Неожиданно он обратил внимание на измазанные сажей белые манжеты рукавов. На слетевшем с головы колпаке тоже красовалось пятно сажи. С досадой попробовал отряхнуть – не получилось. Он конфузливо улыбнулся. Хорошо щеки были нарумянены, иначе все увидали бы, как он покраснел. Однако никто, казалось, и не замечал грязных пятен. Все окружили его и стали весело разбирать из заветного мешка подарки, показывая их друг другу. Упавший головной убор подхватил малыш и натянул себе на голову. Колпак сиял белоснежной опушкой. «Наваждение какое-то!» - подумал мужчина и взглянул на свой рукав. Там по-прежнему оставалось черные пятно. Он растеряно опустился в кресло у стены камина… и нырнул в прошлое, чего в общей суматохе никто и не заметил. В том же старинном доме тихое время послеобеденного сна. Маленький мальчик пробрался в сумеречную залу, остановился у камина, просунул руки через узоры каминной ширмы и чиркнул спичкой. Пламя высветило фотографию, где был запечатлен мужчина, опиравшийся на висевший на шее автомат. Смотрел он как-то без интереса и, словно, старался прикрыть оружием медали или значки на груди. Это была фотография деда, единственная присланная с фронта. Мальчик его никогда не видел, но знал, что он погиб. Бабушка часто говорила, что красивой шевелюрой внук пошел в деда. Эта фотография в рамке всегда стояла на комоде в комнате у бабушки. Но с некоторых пор этот военный в нацистской форме был ему очень не приятен. Однажды у них в гостях были новая знакомая мамы с дочерью. Девочка была старше мальчика года на четыре, любопытна, не по летам сообразительна. Оттого и с удовольствием была отправлена с мальчиком прогуляться по дому, чтобы женщины могли о чем-то своем поговорить. Детская Комната гостью не заинтересовала. В кабинете-библиотеке они тоже долго не задержались, из столовой, прихватив ягоды и кексы, выскочили на веранду. Покатавшись в качалке, постреляв косточками вишен в птиц на лужайке, они заглянули и в комнату к бабушке. Бабушкино рукоделье привлекло внимание гостьи. Разглядывая вязаные салфетки, она вдруг увидела на одной из них в рамке военного. Неожиданная ненависть вспыхнула в глазах девочки, прошипевшей: «Фашист!» Она потребовала от него недетского поступка – уничтожить эту фотографию. Тогда от нее он впервые услышал слово «Холокост» и то, что люди его национальности в неоплатном долгу перед всеми. Она много чего знала, и он беспрекословно подчинился непонятной исходившей от нее силе. И вот теперь эта единственная фотография деда догорала в камине, а на мальчика уже накатывал ужас от сотворенного. Как сказать об этом бабушке? Он лишил ее последней фотографии деда. А ведь не раз он слышал, как та, глядя на этот снимок, что-то шептала. Содеянное так и осталось его тайной, никто не обнаружил золы, запаха. После бесчисленных поисков фотографии по дому все вроде бы забылось, только бабушка перестала улыбаться, принимать участие в его играх. А потом и она навсегда покинула их, открыв ему горечь потери. Мужчина еще раз попытался стряхнуть сажу с манжеты. Вот он уже подросток. Каникулы. У них гостила мамина кузина, молодая женщина, недавно возвратившаяся из дальних краев. Она со смехом рассказывала маме о своей парижской жизни, а его нарочито называла своим кавалером. Ах, если бы она знала, какими сновидениями расцветила его комнату. Однажды он обнаружил, что со случайно оставленной после ремонта стремянки можно прекрасно наблюдать в окно, как плещется в ванне эта женщина. Она выбирала время, когда все предавались послеобеденному отдыху, и подросток мог подолгу сидеть на стремянке никем не замеченным. Он и прежде любил рисовать, а тут уже весь блокнот был изрисован женскими телами. Ему уже попадались журналы с обнаженными красотками, а друзья-приятели делились с ним возможными и невозможными событиями своей жизни. Фантазия дальше подсказывала волнующие сюжеты. И он рисовал уже целые комиксы с этой постоянной обнаженной героиней. Похоже, она почувствовала его разбуженный интерес, и ей нравилось, как он вспыхивал и заливался краской, стремительно убегая от искусительницы. Это не ускользнуло от внимания матери. Стремянка была убрана. А ему настойчиво предлагали начинать готовиться к занятиям в гимназии, к отъезду. Взять с собой эти блокноты он не мог, и оставлять их тоже не решался. Верный друг камин должен был помочь огнем очиститься от этих неприличных рисунков, греховных фантазий, вызывающих чувство стыда. И на этот раз все сошло с рук. Картины прошлого проносились со стремительной скоростью. А рядом оставалось то же праздничное веселье: смех, музыка, пение, игры, чтение стихов. И его молчаливое уединение, вроде бы как, и не заметили. Вновь он у камина. Он уже наловчился отодвигать решетку, чтобы делать кострище у дальней стенки камина. Негодование сменяет апатию, раздражение провоцирует ругательства. Да что такое они себе позволяют - эти женщины в его жизни. Ведь в отношениях с ними - никаких обязательств. У каждого своя жизнь. А если временами тянет друг к другу, так это извечная человеческая природа – желать удовольствий. Эта женщина даже особо не запомнилась. Несколько встреч, взаимное удовлетворение, никаких перспектив в отношениях. Если что-то и обещал – так это, считай, до третьих петухов. А дальше в новом дне какие-то другие события, встречи, связи, удовольствия. И вот теперь в руках письмо, да еще с фотографией ребенка. Нет, он ничего не обещал, никаких разговоров о беременности вообще не было. Обычная интрижка. Как это часто бывает: возникают какие-то люди в суете будней, совместные тусовки, а потом – или исчезают совсем, или вновь всплывают, возобновляя отношения. Несется река жизни когда бурно, с водоворотами, когда очень медленно, так, что хочется все кинуть и бежать на другой край земли. Жизнь какая-то неустроенная, хотя есть и дом, и родня, близкие люди, но очерчен круг, и никому шагу нет за черту к себе любимому. Боязнь строить отношения, боязнь обнаружить свои слабые стороны, боязнь неожиданных перемен – выросшие откуда-то из прошлого. Вновь приступ раздражения, и письмо летит в огонь, соревнуясь в быстроте с мыслью: «А надо было все-таки взглянуть хотя бы на адрес». Как-то по-другому кольнуло сердце. Это что еще? Растерялся. Неожиданно стыд плеснул жаром в лицо. Кто он вообще? В погоне за удовольствиями, в суете упущено нечто главное в жизни. Слава Богу, что такое открытие сделано! Мужчина встал, еще раз отряхнулся. Да все облетело. Сажа облетела… Ее как будто и не было. Что за странные игры камина? И ведь понадобилось для чего-то вдруг выплыть из далекого прошлого этим давно забытым событиям? Тем моментам, о которых говорят: «Если бы можно было переписать жизнь заново, уберечься от ошибок!» Кто знает, может, у каждого есть нечто – совершенный проступок, о котором бы очень хотелось забыть, спрятать его за тяжелой каминной ажурной решеткой? Память постарается сделать это для души, ведь иногда так хочется забыть о неприятном событии, подобно страусу, спрятавшему голову в песок. Однако, всему рано или поздно – свой черед. Пусть грехи проявленные видны только нам самим, они - строительный материал нашего опыта жизни, как и раскаяние. Какое все же удивительное волшебное время – Рождество! Вместе с известным каждому Таинством рождения Спасителя происходит всякий раз рождение и в нас самих чего-то нового, чистого и удивительного. Не упустить бы повод – начать новый год с чистого листа. Стоит лишь расчистить завалы памяти, и сразу станет заметно светлее в нас самих и вокруг. …А снег все сыпал и сыпал на дома и каминные дымоходы, на сады и парки, на шпили церквей и телебашни, на города и веси…. * Вайнахтсман – сказочный дед, который оставляет подарки под рождественской елкой. |
